Игорь Негатин - Лишнее Золото [СИ]
— Вы готовы, сэр?
— Да, можем отчаливать.
Рядом, на соседнем сиденье, развалился Джек Чамберс, придерживая ногами наши рюкзаки, сваленные на пол вертолёта. Он посмотрел на меня, словно хотел что-то сказать, но потом лениво махнул рукой и отвернулся, уставившись в боковой блистер. Через несколько минут мы поднялись в воздух и отправились на запад, — туда, где находилась самая последняя точка на карте Нового мира. Западный форпост, — место, по рассказам моих коллег, довольно интересное. Небольшой гарнизон, численностью около двух рот и сотня гражданских. Количество жителей периодически менялось, когда прибывали конвои с переселенцами, отправлявшимися на освоение диких земель.
А пока что, под нами простиралась саванна. Я видел разные страны и континенты, но с большим интересом смотрел на эту, новую для меня, землю. Погода была прекрасной и видимость, по уверению нашего пилота, — «миллион на миллион». Саванна, как оказалось, очень похожа на африканскую, хорошо знакомую по службе в Легионе. Безбрежный простор, увенчанный ослепительной лазурью неба. Те же высокие травы, редкие островки кустарника и деревья, с широкими плоскими кронами. Животных, как и рассказывали, много. Стада антилоп, — похожих на своих земных собратьев, и большая гиена — помесь бультерьера с крокодилом, только размером с кабана и мощными, как у льва, лапами. Лениво жующие шерстистые носороги и, покрытые длинной спутанной шерстью, бизоны. Джек несколько раз ткнул пальцем, называя представителей местной фауны, а через полчаса зевнул, надвинул шляпу на глаза и заснул, привалившись к переборке. Надо заметить, спал он крепко, не просыпаясь. Легенда… Новых и прочих… Только храпел так, что временами перекрывал свист вертолётных турбин.
Через несколько часов мы увидели длинный пыльный шлейф и догнали колонну армейских грузовиков, которые отправились рано утром с нашей базы. Рота Браво, — те самые, «ликвидаторы банд», дьявол их раздери. Впереди, метрах в двухстах, ехал джип передового дозора, с крупнокалиберным Браунингом на турели. Стоявший у пулемёта стрелок помахал нам рукой, и чуть не вылетел из кузова, когда их машину тряхнуло на очередной выбоине. Пилот сделал круг вокруг колонны, обменялся по радио несколькими фразами с командиром роты и, положив машину почти набок, отвалил в сторону. Лихой парень. Хотя, вертолётчики все такие, этого у них не отнять. В Конго, мы их называли «небесными байкерами», — они летали так, словно вновь оседлали свои Харлеи, оставшиеся в далёкой гражданской жизни. Надо отдать им должное, — парни не боялись ни бога, ни дьявола, вытаскивая наши задницы из таких переплётов, что и вспоминать неохота.
Прошли над рекой Стикс, где на берегу чернели останки сгоревших машин. Еще через сто километров, заправились на аэродроме «подскока» и продолжили путь. Когда мне наскучило смотреть на саванну, я последовал примеру Джека. Да, именно так, — устроился поудобнее и заснул. Тем более, что прошлой ночью, учитывая совещание у Виктора, выспаться не получилось.
Не верю в вещие сны. Как не верю в гадания, предсказания и астрономические прогнозы. Казалось бы, что военные самые суеверные люди на свете. Может это и так, не буду спорить. Многие из моих коллег верят. Одни, — в силу амулетов, другие, — в возможность переиграть судьбу, если верить в сложный и запутанный мир примет.
Мне приснился Джузеппе. Молодой, дочерна загорелый и живой… Мы находились в какой-то хижине, с глиномятными стенами. В небольшое квадратное окно светило солнце. Замершая от жары африканская саванна, пожелтевшие пучки высохших трав. Земля, опалённая безжалостным климатом. Жара… Пеппино сидел напротив меня, устало положив руки на автомат, лежащий на коленях. Он с грустью смотрел в мою сторону, но как-то странно — я не мог поймать его взгляд.
— Что случилось, Марино?
— Ты слишком торопишь события, Медведь, — сказал он, — это не твоя война…
— Разве в моей жизни их было мало?
— Их было предостаточно, — он махнул рукой, — но эта может сломать твою судьбу.
— Меня не сломать.
— Может и так, кто знает? Знаешь, а я тебе немного завидую, — друг улыбнулся, — будет тяжело, но…
— Что значит твоё «но», Джузеппе? Я не люблю, когда фразы обрывают на середине. Тем более так многозначительно.
— Не надо торопить жизнь, Медведь, — он словно не слышал моей реплики. — Ладно, скоро увидимся…
— Скоро? Неужели смерть так близко?
— Для тебя — может и нет, а для меня — это одно мгновение.
— Ты знаешь дату моей смерти… Скажешь?
— Mi scusi,[27] Медведь, нет, не скажу. Зачем тебе это знать? Чтобы считать минуты, отмерянные судьбой?
— Чтобы подготовиться к ней.
— Поверь мне на слово, будет достаточно времени, чтобы достойно встретить эту гостью.
— Почему ты не смотришь мне в глаза, Пеппино?
— Не надо смотреть мёртвым в глаза. Плохая это примета, Медведь, — Джузеппе встал, привычно закинул автомат на плечо, и что-то бросил мне на руки, — лови! На память…
На моей ладони лежал небольшой камешек, величиной со спичечный коробок. Его округлые бока тускло блестели металлическим, тёмно-жёлтым цветом. Даже во сне, я чувствовал приятную тяжесть.
— Это золото, Марино…
— Именно так, Медведь, — золото. Лишнее золото.
— Разве золото может быть лишним?
— Может, поверь мне на слово. До определённой поры. А сейчас, — просыпайся, тебе пора в путь. И не надо торопить жизнь, сержант…
Джузеппе махнул на прощание и ушёл, растворяясь в ослепительном солнечном свете. Я хотел окликнуть его или догнать, но что-то держало на месте. Словно не пуская за моим другом. Будто не пришло моё время, чтобы идти следом за ним.
— Просыпайся, — кто-то тряс меня за плечо. Открыв глаза, я увидел Джека Чамберса, — ну и здоров ты спать, Поль. Подлетаем!
— Куда? — толком не проснувшись спросил я.
— Протри глаза, под нами знаменитый «Последний Привет»! Добро пожаловать на край света, старина!
Я посмотрел в блистер и увидел проплывающий под брюхом вертолёта утёс. На его вершине была небольшая площадка, где расположился один из постов, прикрывающий форпост с восточной стороны. Брезентовый навес, накрытый маскировочной сеткой, сложенный из мешков с песком бруствер и ствол крупнокалиберного пулемёта, торчащий из амбразуры. Серьёзно они здесь устроились, ничего не скажешь. Времени осматривать посёлок у нас не было — пилот заложил очередной крутой вираж и пошёл на посадку. Да и что там разглядывать? Территория гарнизона огорожена высоким забором из колючей проволоки, вдоль периметра — пулемётные гнёзда, несколько ангаров и десяток приземистых домов. Сразу за ограждением находится гражданская часть форпоста. Одна широкая улица, вдоль которой выстроились запылённые домишки. Ничего необычного, привычный набор для пограничных поселений, — десяток небольших магазинчиков, два бара и бордель. Помесь Дикого запада, с лёгким налётом изнеженной современности. Сразу после высадки мы отправились к командиру гарнизона. От вертолётной площадки до штаба — около ста метров, не больше. Сразу навалилась духота, а на зубах захрустела пыль. Саванна, господа…
Полковник Рэй Бирсфорд был поразительно похож на Жана Габена. Ему около пятидесяти лет, он невысок ростом, нетороплив в движениях и фразах. Холодные голубые глаза, грубые черты лица и хриплый голос. Такой же угрюмый и ворчливый, как знаменитый на весь мир актёр — кумир многих поколений французских дамочек. Выцветший камуфляж, начищенные до зеркального блеска, ботинки с высоким берцем и армейский Кольт 1911-А1, в набедренной кобуре. Старый служака…
— Добрый день, джентльмены, — прохрипел он и кивнул на стулья, — присаживайтесь. Время у нас мало, так что перейдём сразу к делу.
— Рэй, ты уже связывался с Виктором? — спросил Чамберс.
— Конечно, — кивнул полковник, — он разбудил меня ни свет, ни заря, чтобы сообщить о двух самоубийцах, готовых отправится в район предгорья. То что один из них ты, — он ткнул пальцем в Джека, — меня совершенно не удивило. Но что здесь делает этот парень, с французским акцентом?
— Он идёт вместе со мной, — усмехнулся Чамберс. — Разве этого мало, чтобы создать о нём мнение?
— Вполне, — согласился Бирсфорд. Он несколько минут смотрел на меня, потом махнул рукой и подвёл неутешительный итог, — ещё один сумасброд, на мою голову. Ладно, парни, чем могу помочь, кроме того, чтобы побыстрее отправить на тот свет?
— Рэй, — поморщился Джек.
— Что такое, Чамберс?
— Мы просто идём на разведку.
— Я знаю куда вы идёте, — отмахнулся полковник, — но это ничего не меняет. Тем более, что искренне не понимаю причин этого переполоха. Банды нападают не первый раз, но, извини Джек, не припомню, чтобы из-за этого поднимался такой переполох.
